Кошмар в Берлине

Ни слова в романе не сказано о том, что герой слушает отчеты Нюрнбергского трибунала. И вот этот пассаж тоже с потолка взят: "он с содроганием говорит себе, что не знал всего этого, в глубине души понимания, что, даже если бы знал, то ничего не сделал бы, чтобы это предотвратить". Автор также не делает таких обобщений, что "немцами владеет сложный комплекс чувств...". Напротив, немцы в массе показаны вполне равнодушными выживальщиками, среди которых автор видит и тех, кто ностальгирует по прежней сытости, которую обеспечивал нацистский режим. Замечательно живописуется всеобщее ожесточение, отчуждение и борьба всех со всеми за скудную кормовую базу. Это одна из двух последних, послевоенных книг Фаллада. Во многом автобиографичная. Пафос ее в понимании коллективной вины немцев за преступления нацизма и готовности ее разделять, притом, что сам герой (альтер-эго автора) к ним непричастен и, более того, нацизму всегда противостоял, хотя бы и не активно. Больше об этом в мемуарах Фаллада "Чужак в собственной стране", написанных в заключении. Книга есть на английском: A Stranger in My Own Country: The 1944 Prison Diary