Март, октябрь, Мальва

Автофикшен Любы Макаревской – обжигающий разговор о сексуальности и эмоциональной зависимости, о попытках спасения и о познании себя.

Читатели могут отнестись к этой прозе как к приглашению "узнать другого" – слишком близко, слишком интимно, слишком неловко для "комфортного чтения". Но фокус в том, что тут уже есть другой – собака Мальва. Её мир закрыт для нас – но она всегда рядом. Мы не знаем, что она понимает о жизни тех, кто рядом с ней, но её присутствие делает эту жизнь глубже, а чувственная проза становится, парадоксальным образом, целомудренной и герметичной.

И если читатель не "узнает другого" – потому что человек всё равно никогда не рассказывает всего! – он узнает время, в которое рядом с ним жили, тосковали, любили Мальва и Люба.